Горячее сердце - Страница 27


К оглавлению

27

В газетных рецензиях реакционной и либеральной прессы утверждалось, что исполнение было слабым и спектакль не имел успеха (см., напр., «Современную летопись», 1869, Љ 4). Островский через несколько лет, вспоминая об этом спектакле, указывал: «Газетные корреспонденты писали… будто „Горячее сердце“… в Москве не имело успеха, но это ложь явная: пьеса имела успех, и имела его crescendo, чем дальше, тем больше. Я за болезнью мог видеть только 12-е или 13-е представление (уже не помню), и вот как его принимала публика: отдельно вызывали после каждого акта и даже после некоторых сцен по нескольку раз: Садовского, Федотову, Музиля, Живокини, Дмитревского, Шуйского, Акимову, – кроме того, по окончании актов и всей пьесы по нескольку раз вызывали всех. Это ли называется неуспехом?» (А. Н. Островский, Записка об авторских правах драматических писателей, Сб. «О театре», 1947, стр. 50.)

Л. Н. Толстой, присутствовавший на этом спектакле, 17 января писал, что пьеса «играна прекрасно» («Письма Л. Н. Толстого к жене», 1915, стр. 73).

29 января 1869 года представление комедии «Горячее сердце» состоялось в Петербурге, в Александрийском театре, в бенефис Ю. Н. Линской.

Роли исполняли: Васильев 2-й – Курослепова, Линская – Матрену Харитоновну, Струйская – Парашу, Зубров – Силана, Самойлов – Градобоева, Бурдин – Хлынова, Зубов – Аристарха, Горбунов – Наркиса, Калугин – Гаврилу, Сазонов – Васю Шустрого, Степанов – Барина.

Этот спектакль оказался неудачным, в особенности же неудачной была его премьера. Воспользовавшись этим обстоятельством, реакционная пресса не преминула выступить с грубейшими выпадами против самого драматурга.

Неуспех петербургской постановки «Горячего сердца» Островский переживал очень тяжело. «Кто не испытывал падения, – писал он впоследствии, – для того переживать его – горе, трудно переносимое. Такое горе со мной случилось было в первый раз в жизни в 1869 году в Петербурге при первом представлении комедии „Горячее сердце“».

После неудачи постановки «Горячего сердца» на сцене Александрийского театра драматург с горечью писал: «…Теперь иные пьесы для их доброй славы лучше совсем не отдавать на петербургскую сцену. Я уже не от одного человека слышал, что „Горячее сердце“ много бы выиграло, если бы не шло на петербургском театре. Кроме того, что талантов для народных пьес мало и о приобретении их не заботятся, самая постановка (если автору не случится ставить самому) отличается такой небрежностью и неумелостью, что видевшие пьесу на одной столичной сцене, на другой с трудом узнают ее. А наша публика еще такова, что она недостатки исполнения всегда сваливает на автора. Мне горько, а надо признаться, что иногда столичное исполнение бывает ниже бедного провинциального исполнения. Чего же ждать мне? Понятно, что пьеса, изуродованная артистами и постановкой, много доходу принести не может, да еще впереди будет удовольствие: после 20 лет постоянных успехов дождаться позорного падения пьесы, глубоко задуманной и с любовью отделанной» (А. Н. Островский, Записка об авторских правах драматических писателей, Сб. «О театре», 1947, стр. 49).

Наиболее яркими исполнителями пьесы «Горячее сердце» до революции были: К. А. Варламов и К. Н. Рыбаков в роли Курослепова; О. О. Садовская – Матрена Харитоновыа; В. Н. Давыдов, М. П. Садовский и А. П. Нелидов в роли Хлынова; П. М. Медведев, Кондрат Яковлев, О. А. Правдин и Ф. А. Парамонов в роли Градобоева; В. Н. Давыдов и А. А. Федотов в роли Силана.

По данным Общества драматических писателей, «Горячее сердце» с 1874 по 1886 год в Москве и Петербурге не ставилось, а в провинции прошло 30 раз. С 1887 по 1917 год эта пьеса ставилась 196 раз.

В 1893 году Александрийский театр с большим успехом возобновил постановку «Горячего сердца».

«Я ушел из театра, – писал Ю. М. Юрьев, – положительно потрясенный. Что ни роль – то раскрытая книга человеческой жизни, и на этот раз исключительный, образцовый ансамбль. Санина, Варламов, Давыдов, Медведев, Шаповаленко – все вместе создавали большое полотно, внушительную картину „темного царства“, от которой положительно становилось страшно, жутко, так ярко они вкупе рисовали грубую силу самодурства, произвола и самоуправства. Нравы, обычаи и весь уклад жизни, как черная мрачная грозовая туча, надвигались на горячее сердце и душили всякую попытку пробиться через нее светлому лучу каждого живого существа, рвущегося из пут жестокой действительности. Спектакль имел выдающийся успех. И поныне театральные старожилы вспоминают о нем, как об образцовом, как об одном из лучших спектаклей Александрийского театра.

На премьере присутствовали и Чайковские.

В антракте, когда я стоял в проходе партера, Петр Ильич, проходя мимо меня, сказал мне: „Не правда ли, восхитительно? Как играют! А у Островского, что ни слово, то на вес золота!“ (Ю. Юрьев, Записки, 1948, стр. 278).

Комедия „Горячее сердце“, как и многие другие пьесы Островного, зазвучала со всей силой лишь на сцене советского театра, где ее идейное содержание и обличительная направленность впервые были убедительно и ярко раскрыты.

После Великой Октябрьской социалистической революции эту пьесу ставили многие столичные и периферийные театры. Но самой яркой и значительной явилась постановка Московского Художественного театра, осуществленная в 1926 году и с неослабевающим успехом идущая и сейчас.

Глубоко задуманная и любовно отделанная Островским пьеса нашла в Художественном театре великолепных исполнителей. В первоначальном составе роли исполняли: И. М. Москвин – Хлынова, Л, М. Тарханов – Градобоева, В. Ф. Грибунин – Курослепова, Б. Г. Добронравов – Наркиса, Н. П. Хмелев – Силана, Ф. В. Шевченко – Матрену, К. Н. Еланская – Парашу, Е. Я. Станицын – Васю Шустрого, Н. А, Подгорный – Аристарха, Е. А. Орлов – Гаврилу.

27