Горячее сердце - Страница 5

Матрена. Да опомнись ты! Давно ли…

Наркис. Оно точно, что недавно; только, коли я требоваю, так, стало быть, нужно. Потому как я в купцы выходить хочу вскорости и беспременно, так, значит, чтоб мне была тысяча рублей.

Матрена. Варвар ты, варвар!

Наркис. Это точно, я варвар; это ты правду. Жалости во мне на вас нет.

Матрена. Да ведь ты меня грабишь.

Наркис. А для чего ж мне тебя не грабить, коли я могу. Что же я теперича за дурак, что мне от своего счастья отказываться!

Матрена. Да, ненасытная твоя душа, ужли тебе мало еще?

Наркис. Мало не мало, а коли есть мое такое желание, так, значит, подавай: разговаривать нечего. Ежели да мне с тебя денег не брать, это будет довольно смешно.

Матрена. Ах ты… Боже мой милостивый… что мне с тобой делать!

Наркис. Уж теперь шабаш, ничего не поделаешь! Ты бы об этом прежде…

Матрена. Где ж я тебе денег возьму?

Наркис. А это не моего рассудка дело.

Матрена. Да подумай ты сам, дубовая башка, сам подумай!

Наркис. Вот еще, очень нужно! Мне какое дело! Стану я для тебя голову ломать, как же! Думают-то петухи индейские. Я весь век прожил не думавши; а как сейчас что в голову придет, вот и конец.

Матрена. Кровопивец ты, окаянный! (Хочет итти.)

Наркис. Постой, погоди. Не надо мне денег. Пошутил.

Матрена. Вот так-то лучше.

Наркис. А чтобы падчерицу за меня замуж, Парашу.

Матрена. Ну, не пес ты после этого?

Наркис. И денег, и приданого, всего как следует.

Матрена. У! Проклятый! Выколоть тебе бельмы-то твои завистливые.

Наркис. И сделай такую милость, свадьба чтоб была скорее. А то я таких делов наделаю, что и не расчерпаешь. Чего душа моя желает, чтоб это было! И пожалуйста, ты меня не задерживай. Вот тебе и сказ. Больше я с тобой разговаривать теперь не в расположении. (Уходит.)

Матрена. Попутал меня, ох, попутал! Накинула я себе петлю на шею! Вымотал он всю мою душеньку из бела тела. Ноженьки-то мои с места не двигаются. Точно меня громом ошарашил! Кабы эту чаду где бревном придавило, кажется бы в Киев сходила по обещанию.

Выходит Параша.

ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ

Матрена и Параша.

Матрена. Куда ты, куда выскочила?

Параша. Иди скорей, батюшка зовет.

Матрена. Ступай передом, я за тобой.

Параша. Я не барабанщик, впереди тебя ходить. (Сходит с крыльца.)

Матрена. Куда норовишь? Не бывать же по-твоему, не пущу я тебя ночью шляться по двору.

Параша. Ну, так ведь уйду же и на улицу, коли ты стала разговаривать. И не зачем уйти, а уйду. Иди домой, кличет, говорят тебе.

Матрена. Разорвусь пополам, а на своем поставлю.

Параша. Вынула ты из меня все сердце, вынула. Что тебе нужно от меня? (Становится прямо против нее.)

Матрена. Как что нужно, как что нужно? Первый мой долг, я тебя соблюдать должна!

Параша. Себя соблюдай!

Матрена. Ты мне не указ.

Параша. И ты мне не указ.

Матрена. Мне за тебя, за дрянь, да перед отцом отвечать…

Параша. Нечего тебе придумывать-то, чего быть не может. Не в чем тебе отвечать, сама ты знаешь; только ненависть тебя разжигает. Что, я мешаю тебе, что ли, что на дворе погуляю. Ведь я девушка! Только и отрады у нас, что летним делом погулять вечерком, подышать на воле. Понимаешь ли ты, на воле, на своей воле, как мне хочется.

Матрена. Знаю я, зачем ты вышла-то; недаром Наркис-то говорил.

Параша. Ты б стыдилась об Наркисе-то и поминать. Матрена. Так вот нет же…

Голос Курослепова: «Матрена!»

О! Чтоб вам пусто было! Измучили вы меня! В гроб вы меня вгоните!

Параша. За что ты надо мной тиранствуешь? У зверя лесного, и у того чувство есть. Много ль у нас воли-то в нашей жизни в девичьей! Много ли времени я сама своя-то? А то ведь я – все чужая, все чужая. Молода – так отцу с матерью работница, а выросла да замуж отдали, так мужнина, мужнина раба беспрекословная. Так отдам ли я тебе эту волюшку, дорогую, короткую. Все, все отнимите у меня, а воли я не отдам… На нож пойду за нее!

Матрена. Ах, убьет она меня! Ах, убьет!

Курослепов выходит на крыльцо, Силан в ворота.

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Матрена, Параша, Курослепов, Силан.

Курослепов. Матрена! Что тебя не дозовешься!

Матрена. Уйми дочь-то, уйми! Зарезать меня хочет.

Параша. Нечего меня унимать, я и так смирна.

Матрена. Попала я в семейку, в каторжную. Лучше бы я у родителя в девичестве пребывала.

Курослепов. Эк, хватилась!

Матрена. Там меня любили, там нежили, там и по сю пору обо мне убиваются.

Силан. Ты кричи шибче! И так почитай весь город у ворот, не пожар ли, мол.

Курослепов. А ты метлой-то ее!

Матрена (Силану). И сохрани тебя господи! Что я с тобой… (Курослепову.) Ты дочь избаловал, ты! У вас один умысел, погубить вы меня хотите. Вели дочери покориться! С места не сойду.

Курослепов. Прасковья, покорись!

Параша. Да в чем покориться-то? Я по двору погулять вышла, а она меня гонит. Что она обо мне думает? Зачем она меня порочит? Я честней ее! Мне это обида. Горькая обида!

Матрена. Говори, лохматый шут…

Курослепов. Метлой-то ее!

Матрена. Тебя метлой-то! Говори, заспанные твои буркалы: мое дело беречь ее?

Параша. Нечего того беречь, кто сам себя бережет! Не говори ты мне таких слов!

Курослепов. Ну, что тут еще! Что за базар! Покорись, тебе говорят.